Окончание. Начало в номере от 25 октября
Итак, место действия нашей истории – рубеж сёл Вольное и Марьяновка и река Самара. Время – раннее августовское утро середины девяностых. Действующие лица – компания подгулявших после получения трехмесячной зарплаты сторожей дачного поселка. И дед, невесть откуда возникший около ребят. Дед был очень старый, но при памяти.
- Мы так и не поняли, откуда он взялся, - признается мне Николай Валерьевич Черепанов. – Тут я его никогда не видел. Ни до нашей встречи с ним, ни после.
Рассвет только занимался, потревоженные взрывом птицы шумно взлетали над берегом. Причина взрыва вскоре определилась. Это местные мальчишки кинули в воду взрывчатку для глушения рыбы. Брали они ее из найденных под Черкасским или Гвардейским неразорвавшихся учебных ракет. Ребята извлекали из них тол и хранили для разных нужд.
Между тем дед, как и обещал, принялся рассказывать местную легенду об оборотне, вой которого, по его словам, ребята приняли за собачий или волчий. Видимо, взрыв потревожил и его.
В этой местности, вблизи села Марьяновка у Самары, согласно легенде, оборотень-самка, которой стала жена купца, загрызла мужа в его усадьбе
Чужестранка
- В середине 19 столетия жил тут один купчина, - повел он свой сказ, - богатый прасол (то есть торговал хлебом, зерном, мукой, пшеницей), и пришла ему однажды идея: денег много, а наследников нет – значит, надо жениться. Но не абы на ком. Захотелось ему взять в жены непременно графиню. А где их тут взять? Вот ему говорят: поезжай в Польшу или Австрию, там их выше крыши. Подумал купец: в Австрии живут лютеране, а в Польше – католики. Лютеране были ему больше по вкусу, он и поехал в Австрию. За год оставил там пару миллионов рублей (по тем временам гигантская сумма), но все-таки женился. Женщину взял хорошую, красивую, только как бы ненастоящую. Ему самому это было не заметно, а его холопы сразу увидели в ней какую-то странность. Но в чем она крылась, никому было неведомо. Разве что в Бога не верила и в церковь не ходила. Так ведь – лютеранка же. Привез купец свою жену во дворец, выстроенный в районе Новомосковска. Через несколько дней отпраздновали свадьбу, на которую купец не пожалел денег. Собрался весь цвет Екатеринославской торговой гильдии, были и представители дворянства. Погуляли, попили-поели, поплясали. А когда после полуночи гости разъехались, купец с некоторым замиранием сердца поднялся в свою спальню на втором этаже – как-никак его ждала первая брачная ночь. Но графини в ней не оказалось. Поднял он слуг и кинулись ее искать, думали - может, похитил кто? Искал ее и купец, долго искал, не одну неделю, всю местность прочесал. Наконец, решил, что, видимо, она сбежала с кем-то из гусар, с которыми успела тут познакомиться, и совсем обезумел от горя и позора. Тогда добрые люди, видя его безутешность, пожалели купца и посоветовали: брось, говорят, в реку топор. По поверьям, такой ритуал разорвет связь между мужем и женой. Купец так и сделал. Ну а потом завертелись дела, пошла страда, и он стал все меньше и меньше вспоминать жену, с которой и пожить толком не успел. И уже даже стал было подумывать о новой женитьбе, на этот раз на местной девушке, а не чужестранке. Но сделать сие было ему уже не суждено. Ибо однажды глухой осенней ночью его нашли на ступенях дворца с перекушенным горлом.
Судьба егеря
Дед сделал паузу, откашлялся и продолжал:
- Понятное дело, понаехали урядник, пристав из Екатеринослава, дознаватели, начали рыть, копать, свидетелей искать, знакомых и соседей опрашивать. Дело- то громкое – и видного человека убили, и способ убийства уж чересчур зверским был, и мотив неясен. Вспомнили о пропавшей жене – и возникла мысль: уж не мстит ли кто-то всему его купеческому роду? Во время осмотра усадьбы и заметили вокруг нее и даже на подворье цепочку волчьих следов. Волки тут уже давно и близко к жилью не подходили, разве что голодной зимой могли к гумну незаметно подкрасться в поисках пропитания, да и было их в окрестностях совсем ничего. А тут – и свежие следы, и уже не очень. С чего бы, спрашивается, волку день за днем крутиться вокруг имения? Зима еще не подошла, еды везде вдоволь. Так и не смогли разрешить эту загадку. А тут и свидетели нашлись. Один хитрован даже признался, что давно определил по следам, куда девалась пришлая дама. Следы ее каблучков, по его словам, обрывались около леса, а дальше шли уже волчьи. Так он и понял, что никуда приезжая барышня не девалась и не сбегала, а просто… стала волчицей. Обратно же в человека оборотиться уже не могла, так как в этой местности, видимо, действует другая формула заклинания. А может, случилось это спонтанно, не по ее воле. Вышла погулять, а тут – новые запахи, виды, растительность, полная луна в небе, всё не такое, как на ее родине. Раз – и начались изменения, а ей ничего больше не оставалось, как бежать в лес, пока не убили. Так она и жила там. Говорили, будто спустя время у нее даже родился волчонок, который очень быстро вырос и созрел, а с первыми петухами превращался в человека. Кто был его отцом – купец или какой-нибудь альфа-самец из волчьей стаи, никто не знал. Юноша поселился в лесной сторожке и жил там себе, не привлекая к себе внимания. Да и кто особо интересуется лесником или егерем?
- Никто,- подтвердили внимательно слушавшие дедов рассказ ребята.
- Ну вот, - продолжал дед. – Урядник и пристав, понятное дело, слушая признания свидетеля, посмеивались в длинные усы. Однако на всякий случай информацию проверили. И выяснили, что на заимке действительно обитал человек, однако никакой это не лесник или егерь. Кто он таков и откуда, неведомо. Застать его в избушке не удалось, и в конце концов блюстители порядка, так ничего и не раскопав, уехали. Ну а местные жители рассказу парня поверили, ибо уже не один месяц у них пропадали то жена, то сын, то муж. И решили своими силами устроить на лжелесника облаву. Зарядили ружья серебряными пулями, выстроились цепочкой и, стараясь не шуметь, отправились в лес, к сторожке, так чтобы успеть туда до темноты, пока ее обитатель не может превратиться в волка, но и не раньше. Добравшись, окружили избушку, и несколько человек, выбив по сигналу предводителя двери, ворвались внутрь. Оборотень был на месте, не ожидая подвоха. Час стоял такой, когда он был наиболее слаб: в волка оборотиться еще не мог, а как человек уже постепенно терял человеческие качества и, прежде всего, ум. Короче, поймали преступника, вбили в сердце осиновый кол, закопали в овраге и сровняли землю. Тогда же нашли там и кости множества его жертв. Тогда и выяснилось, что он неоднократно загрызал людей. Причем совершал свои злодеяния с помощью хитрости: заманивал к себе в сторожку на ночлег заблукавших ягодников, грибников, рыбарей или охотников, а там загрызал. Кости своих жертв закапывал на дне балки – их потом выкопали и перезахоронили. Позже осиновый кол, которым проткнули оборотня, пророс, и по нему его мать узнала о судьбе сына. Обитала волчица тоже с ним, но поймать ее не удалось. Она ушла от облавы оврагами и балками.
Бегство волчицы
- А кто из них загрыз купца – волчица-жена или ее сын? – поинтересовались ребята.
- О том уже никто не скажет, - пожал плечами дед. – Как и то, почему его загрызли? То ли он обидел свою австрийскую супругу, то ли обманул в чем-то? То ли изначально был ей не мил. Либо узнал что-то, чего знать не следовало? Как потом установили, волчицу интересовали исключительно мужчины. Женщин она не трогала. Выслеживала свою добычу возле кабаков и шинков. То были времена, когда многие, прослышав о скором освобождении крепостных, подавались в бега, не в силах дождаться выхода государева указа и зная, что ничего уже им за побег не будет. И собирались в кабаках да тавернах отпраздновать свое освобождение, получить совет, что делать дальше, найти попутчиков и просто от души повеселиться. Потом они уходили, а их место занимали другие беглые. В этой суматохе никто не знал, что кто-то пропадал. Так волчице удавалось безнаказанно охотиться довольно долгое время. А когда ее тайна раскрылась и селяне убили ее сына, она исчезла, и с тех пор в округе было тихо. Но замечено было, что во время и после войны, если бои проходили рядом, раздавалось подвывание, особо громкое при полной луне и перед первыми петухами, то есть до четырех часов утра. Но слышали его не все. А лишь избранные.
Одна судьба
Когда дед закончил свой рассказ, Жора и Николай кинулись спрашивать у братвы, слышали ли они вытье. И, что удивительно, оказалось, что кроме них двоих, никто никакого воя не слышал. Взрыв услышали, а вот вытье – нет. Когда ребята вернулись, дед уже исчез.
- Любопытно еще одно совпадение, - добавляет Николай Валерьевич. – Жора Макаренко впоследствии стал поэтом, и его часто показывали по телевизору. И вот смотрю как-то одну из его последних передач – а он, как и я, в инвалидном кресле. Вот и думаю: жуткое вытье слышали только я да он – не было ли оно в таком случае своеобразной порчей или предвестием? Вот нас с ним, словно «избранных» в кавычках, и постигла одна судьба.
***
Когда материал был уже подготовлен, Николай Валерьевич неожиданно позвонил мне и акцентировал:
- Помните, я рассказывал историю, связанную с островами Большим и Малым Махортетами у села Матлашево (номер от 1 декабря 2017 года. – Авт.). В ней излагалось аналогичное предание, хотя и с вариациями. Что говорит о том, что нечто подобное в самом деле имело место в нашей местности. Не так ли?
- Всё может быть, - неопределенно ответила я.
Любовь РОМАНЧУК
Метки: мистика