6 июня (26 мая по старому стилю) для пушкиноведов, любителей-пушкинистов и просто поклонников ямба, хорея и анапеста - дата особая. Так получилось, что свой двадцать первый день рождения Александр Пушкин встретил в Екатеринославе, а со времени его приезда в губернский центр минул ровно 101 год (симметричное число, знак зеркала сознания). Давно занимаясь Пушкиным, я решила собрать всё-всё-всё, что связывало гения русской словесности с нашим городом, а также сложенные по этому случаю легенды и предания.
Сбывшееся пророчество
Пожалуй, начать стоит с январского дня 1818 года, когда Александр со своими приятелями, веселья ради, заглянул к приехавшей из Германии в Петербург известной гадальщице Анне Филипповне Кирхгоф. Она предрекла ему получение неожиданных денег, поэтическую славу, затем две ссылки и женитьбу. А еще предупредила, чтобы он остерегался белого человека, белой лошади и белой головы. Иначе свое 37-летие он не переживет.
Пророчества начали сбываться почти тут же, сделав Пушкина очень суеверным человеком. Всю жизнь он старательно избегал белого цвета. Отказался от переезда в Польшу только потому, что одного из повстанцев, на подавление которого были кинуты правительственные войска, звали Вейскопф, что переводилось как "белая голова".
А 6 мая 1820 года отправился в предсказанную вещуньей южную ссылку и 18 мая прибыл в Екатеринослав.
Тайна заезжего двора
Краеведов-пушкинистов всегда волновали три вопроса.
Первый - где именно Пушкин остановился в городе: на постоялом дворе купца Тимофея Тихова или же на Мандрыковке, в Цыганском Куте? Или где-то еще?
Второй - почему о двух проведенных в Екатеринославе неделях он не написал ни строчки? Хотя произошедший тут эпизод даже натолкнул его на написание поэмы.
И третий - по какой причине поэт отказался общаться с Екатеринославским дворянством?
Ответов на эти вопросы до сих пор нет. Можно лишь строить разного рода догадки.
По поводу первой загадки в "Екатеринославском юбилейном листке 1887 года" читаем: "Известно, что в 20-х годах настоящего столетия по случаю болезни прожил в Екатеринославе от 2 до 3 недель знаменитый поэт А.С. Пушкин. Рассказывают, что он останавливался в доме Тихова (Матфея?), который содержал едва ли не лучший в то время постоялый двор. На дверях дома, говорят, было даже написано Пушкиным какое-то стихотворение".
О постоялом дворе купца Тимофея (а не Матфея) Тихова, стоявшем на улице Караимской (позже - Торговой, ныне - Вячеслава Липинского), под номером 2, неизвестно практически ничего, как и о самом купце. История не оставила точного названия заезжего места, в одних источниках оно именуется просто "Гостиницей", в других - "Октавой".
Этот дом (или двор) оказался запечатлен лишь на фотоснимке 70-х годов XIX века. А спустя пару лет сильно обгорел во время большого пожара, после чего был восстановлен в переделанном виде неким Я. Михайличенко. В 1960-х годах на его месте выстроили нынешние дома №4-6.
На старом дагерротипе видно, что заезжий двор представлял собой двухэтажный дом с лепниной и восемью пилястрами между окон, на обоих концах которых располагались выкрашенные в белый цвет круглые вензеля (медальоны). А верх кровли венчала некая фигура. При увеличении можно разглядеть, что на медальонах выбиты масонские символы: молоток и циркуль. А фигура на крыше очень напоминает своим абрисом сатира. Кстати, эта символика после случившегося пожара перекочевала на выстроенный в 1880-1890-х годах банкиром Александром Ивановским (возможно, потомком того самого Тихова) дом под номером 13 на улице Новодворянской (ныне - ул. Владимира Вернадского). Там "медальонов" тоже 8.
Масонские ложи тогда как раз вошли в моду, и симпатии к ним старались по-своему подчеркнуть многие домовладельцы. Правда, официальные сведения о существовании этого ордена в Екатеринославе отсутствуют, зато косвенных свидетельств - пруд пруди. Тем более, что, согласно одной из версий, озвученной доцентом ДНУ Максимом Кавуном, в основе закладки самого города лежит масонская символика.
Будучи вольнодумцем, Пушкин одно время тоже состоял в этом тайном членстве, но с компанией "вольных каменщиков" незадолго до отъезда в южную ссылку порвал из-за пророчества Александры Кирхгоф. Дело в том, что одним из руководителей ложи оказался человек, чье имя означало "белая голова", и Пушкин решил не искушать судьбу.
Именно этим суеверием можно объяснить его бегство из дома Тихова, после обнаружения на нём опасных примет, равно как и отсутствие каких-либо упоминаний о Екатеринославском периоде своей жизни (кроме эпизода с купанием в Днепре). Другое основание для отъезда крылось в названии гостиницы, не имеющем на самом деле ничего общего с музыкой: Октава была любимой лошадью владельца отеля, на которую он каждый год ставил на скачках, проводившихся в ту пору на расположенном в районе нынешней улицы Владимира Антоновича ипподроме. И была она белого цвета. На выигранные на скачках деньги азартный купец и построил отель, назвав его в честь своей любимицы. А белой лошади, как предрекала Анна Кирхгоф, поэту тоже следовало остерегаться.
Цыганский Кут
Куда именно съехал именитый пиит, доподлинно неизвестно. Одним из приютивших его мест называют Мандрыковку, а именно - "жидовскую хату", как Пушкин назвал свое жилище в письме к брату Льву.
Нелестную характеристику дал ей и доктор Евстафий Рудыковский, когда вместе с младшим Николаем Раевским, прибыв 25 мая в Екатеринослав, навестил больного поэта:
"Приходим в гадкую избенку, и там, на дощатом диване сидит молодой человек, небритый, бледный и худой".
Где именно находилась эта избенка, доктор не уточнял.
Честно говоря, меня удивило начало этого письма. Рудыковский писал: "Едва я по приезде в Екатеринослав расположился, после дурной дороги, на отдых, ко мне, запыхавшись, вбегает младший сын генерала: "Доктор! Я нашел здесь моего друга; он болен, ему нужна скорая помощь, поспешите со мной!" Нечего делать: пошли".
И далее называет Пушкина "незнакомцем". Следует ли из этого, что визит к Пушкину вышел случайным, и в планы Раевских первоначально не входил? Очередная загадка.
Дмитрий Яворницкий после бесед со старожилами предположил, что это был дом некоего мещанина Краконини, расположенный напротив двухэтажного дома наследника хана Гирея - Аслана. В Екатеринослав он попал, сдавшись в плен во время войны с Турцией и приняв предложение военных. Ему даже определили довольно щедрое ежемесячное пособие в 250 рублей с условием, что ни в Крым, ни в Турцию он больше никогда не вернется. Переехав в Екатеринослав, Аслан-Гирей поменял имя, став Асланом (или Александром) Никаноровичем и обратился в православную веру. А вскоре, вступив в брак с вдовой Паулиной Мекленбурцевой, обладавшей немалым состоянием, вместе с ее сыном Григорием перебрался на Мандрыковку, где и выстроил двухэтажную усадьбу.
Встречался ли в 1820 году Аслан Гирей с поэтом или нет, неизвестно, но то, что чуть позже, во время пребывания в Крыму, Пушкин сделал его героем своей поэмы "Бахчисарайский фонтан", косвенно говорит в пользу первого предположения.
Так что, можно сказать, помимо сюжета "Братьев разбойников", Екатеринослав подсказал ему и сюжет о "фонтане слез".
В этом месте с берега был виден остров Становой (после пуска Днепрогэса ушедший под воду), который довольно близко подходил к берегу, отделяясь от него лишь узким каналом. Именно оттуда однажды бежали два каторжника, а вовсе не из главного острога Екатеринослава на Качельной/Острожной площади, стоявшего на месте нынешнего Оперного театра, как полагали советские краеведы.
Чуть погодя (возможно, во время бала) Пушкину рассказали, что беглецы были известными крестьянскими бунтарями, побочными детьми помещика Засорина. И бежали они во время "кормления", когда арестантов водили по улицам вдоль реки для сбора пропитания. Этот эпизод поэт описал в "Братьях разбойниках" (а точнее, в оставшемся от поэмы отрывке: остальную часть он сжег):
"По улицам однажды мы,
В цепях, для городской тюрьмы
Сбирали вместе подаянье …
Река шумела в стороне,
Мы к ней - и с берегов высоких
Бух! поплыли в водах глубоких".
Народное же предание говорит о том, что поэт лично наблюдал за побегом арестантов, стоя на высоком обрыве, который открывался за его "избенкой". На острове Становом беглецы камнем разбили свои оковы и связующую их цепь, после чего, уже раздельно, поплыли дальше, утопив по пути одного из преследующих их стражников. Был поэт свидетелем побега каторжников или нет, но на месте, где это произошло, точно стоял, описав его со скрупулезной точностью. Более того, как утверждает молва, он на следующий день решил повторить подвиг беглецов, в результате чего сильно простыл.
Почему же для своего обитания поэт выбрал глушь, откуда добраться до центра было довольно нелегко (следовало преодолеть глубокий овраг, отделяющий холм от низинной части)? Исследователи полагают, что его пленили цыгане, разбившие шатры в Мандрыковской слободе (Цыганский Кут), с которыми он любил кутить, но это лишь гипотеза.
В качестве предполагаемого обиталища поэта называют еще Рябиновый кут в Аптекарской балке. И так же бездоказательно.
Несколько лет назад Генеральный директор городской организации работодателей, бывший ракетчик, а ныне краевед и пушкинист Владимир Журавлев взялся решить эту загадку своим методом.
- Мы все живем и общаемся в едином энергоинформационном поле, - рассказал он мне, - в котором каждый человек оставляет по себе биоэнергетическую память, которую можно отследить по прошествии длительного времени. Естественно, оставил ее и Пушкин. Проверяя местность современными биоэнерготехнологическими методами, мы пришли к выводу, что пушкинская хата стояла на месте нынешних производственных помещений завода медицинского оборудования. Это в конце переулка Крутой за Севастопольским парком, в полусотне метрах от реки (ул. Мандрыковская, 47).
Именно там поэт катался на лодках, гулял по берегу с цыганами и любовался с высоты открывающимся перед ним живописным видом.
Сам Пушкин описал свое скромное жилище в стихотворении "В еврейской хижине лампада в одном углу бледна горит…".
Продолжение следует...
Любовь РОМАНЧУК
Метки: городские байки