Зееловско-Берлинская операция, или Сражение за Зееловские высоты — советская наступательная операция, проведённая с 16 по 19 апреля 1945 года. Многочисленные холмы находятся примерно в 90 км к востоку от Берлина.
Каждую осень, с 3 октября, на неделю в поля возле села Клессин съезжаются представители поисковых организаций разных стран - Швейцарии, Италии, России, Украины, Франции, Англии, Голландии, Люксембурга для проведения совместной поисковой операции.
Общими усилиями найдено 240 солдат. 110 из них - наши.
Этот год не стали исключением. Группа украинских поисковиков в составе международной экспедиции отправилась на поля боя, а, точнее, кровавой бойни, чтобы отыскать тех, кто до сих пор числится пропавшими без вести.
- Количество похороненных бойцов Второй мировой, участников сражений на подступах к Берлину, гораздо меньше количества погибших... Есть такое поверие, что журавли кружат над местом, где много погибших. Можно по - разному к этому относиться, но такого количества журавлей мы ещё не видели. Они пролетают, кружат, ходят. Их сотни! - рассказывает в Фэйсбуке участница экспедиции, известный журналист и волонтер из Кривого Рога Виктория Симкина. - И как тут не вспомнить про 16 тысяч погибавших ежедневно на Зееловских высотах в апреле 45-го?
…Это были жуткие дни последнего периода Второй мировой войны. Казалось бы, 90 километров, и Берлин. Победа! Только идти к ней было все труднее. И умирать все страшнее. Все понимали, что войне скоро конец. И всем хотелось жить. И нашим солдатам, и немецким.
Уже за первый день нынешней экспедиции поисковики раскопали 6 бойцов. 5 из них – наши.
Никто не хотел умирать
15 апреля 1945 года началось решающее наступление на Берлин.
5 утра.
…15 минут до наступления.
- По рассказам немецкого офицера, тишина утром была оглушительно- звенящая. Зловещая и абсолютная. И тьма. Зловещая и абсолютная.
И вдруг в одну секунду небо стало багрово-красным. В него вонзились 143 осветительные ракеты. Они были выпущены, чтобы увидеть расположение немецких позиций. Артподготовка. Катюши. Наступление.
- Немецкий офицер признается, что они прижались к земле от неожиданности и панического страха, как испуганные звери. Земля тряслась, как корабль в 10-балльный шторм. Они молились и просили Бога помочь пережить этот ужас, - рассказывает Виктория Симкина. - Ведь многие из них не представляли себе, что когда-то будут воевать. Они по- другому планировали свою жизнь. В 41-м большинство окопавшихся на Зееловских высотах были ещё подростками. Участники нашей экспедиции провожали в последний путь немецких солдат. Они могли стать музыкантами, фермерами, учёными, кондитерами, учителями. И точно не планировали погибнуть и лежать в поле почти 80 лет.
А потом мы поехали проведать своих. Они тоже были практически детьми, когда началась война.
По словам Виктории, в Германии почти в каждом посёлке есть кладбище советских воинов. Аккуратное и ухоженное. Со словами благодарности на мраморных плитах.
- Боже мой, сколько же там двадцатилетних! – восклицает участница экспедиции.
Три года назад украинские поисковики познакомились здесь с Хайнсом, бывшим солдатом Вермахта. Его призвали за несколько месяцев до окончания войны, и воевал он именно под Клессином.
- Не могла себе даже представить, что доведется лично познакомиться с настоящим «фрицем». Он вспоминал, что самое страшное для них, совсем ещё пацанов, было слышать крики “ура!” под вой “Катюш”. Почти все они погибли. Хайнс долгое время провел в лагере. Мы спросили, сильно ли он ненавидел наших солдат. И услышали в ответ - нельзя ненавидеть того, кого не знаешь.
Потом Хайнс на общественных началах ухаживал за могилами советских солдат и мечтал найти всех своих сослуживцев именно там, где мы проводим раскопки уже который год. Два года тому назад Хайнс умер... – говорит Виктория.
Задача – никого не пропустить
Оказывается, техника работы немецких поисковиков несколько отличается от нашей.
- Мы, если отрабатываем поле и не находим то количество бойцов, на которое рассчитываем, согласно архивам, очень огорчаемся. Они работают иначе, - говорит Виктория Симкина. - Немецкие коллеги планомерно вскрывают все траншеи, и так до тех пор, пока не пройдут поле целиком.
Эта технология оправдывает себя тем, что таким образом сложно что-то пропустить – будь то боец или его амуниция.
- Такая технология позволяет “закрыть” поле, чтобы в следующий раз перейти на другое. Мы позаимствовали у коллег этот стиль работы. Ведь часто, перед тем как присыпать землёй, у бойца забирали всё. От сапог до металлических вещей, способных вызвать сигнал металлоискателя. И, терпеливо идя по траншее, велика вероятность найти его, - говорит поисковик.
В эту экспедицию поисковыми организациями найдено около 10 бойцов.
- Почему “около”? Некоторые останки лежали в анатомии, но попадались и отдельные части скелета (рука, нога), - объясняет Виктория. - Есть предположение, что это, простите за бездушную формулировку, ампутационный материал. Или оторвало бойцу конечности взрывом.
Определить, к какой армии принадлежали найденные бойцы - на первый взгляд непросто.
- Могли быть сапоги советские, а, например, пуговицы на нижнем белье немецкие. И такая история почти со всеми. Учитывая, что война уже близилась к концу, понимаем - трофеи были у всех.
О погибших – с душой
В один из дней поисковой экспедиции в Германии была запланирована лекция в зале местного ресторана. Поисковик и историк Вольфганг рассказывал собравшимся о результатах прошлогодней экспедиции и о том, что благодаря этим результатам он смог выяснить много нового о событиях апреля 1945 года. Эта встреча удивила нашу коллегу.
- Кроме участников экспедиции, на лекцию пришли почти все жители села, - с удивлением констатирует наша коллега. - Почтенные немцы заказывали в баре пиво и внимательно ловили каждое слово Вольфганга. Лично мне было немного... не могу подобрать слово. Сейчас поймёте.
Вольфганг в основном рассказывал о немецком подразделении, воевавшем под Зееловскими высотами, и о его бойцах. Звучали записи воспоминаний участников тех боев. Словом, всё как у нас, только с другой стороны.
Нет, ничего такого о “беспримерном героизме” немецких войск. Просто по факту, но душевно. Они говорили о людях, которые ВЫНУЖДЕНЫ были идти воевать, иначе - “по закону военного времени”. На этом не делали акцент - это понятно по умолчанию. Многие из присутствующих, как мы понимаем, имеют в оглавлении своей семейной истории страницу Второй мировой. И, нужно сказать, они не особо любят об этом говорить. Да и что тут скажешь? Но они и не отказываются от этих страниц, а принимают их с достоинством.
Здесь хочу рассказать ещё об одном наблюдении. Практически во всех дворах Райтвайна, Клессина и не только, есть старые постройки разного назначения, возрастом за сотню лет. Все эти постройки используются до сих пор. Подремонтированные и восстановленные, они служат основой семейного быта, даже очага, если хотите.
То есть, чтобы построить что-то новое и современное, немцы не рушат старые фундаменты. Они их используют как надёжную основу, учитывая требования жизни сегодняшней и свои желания. Как сказал наш Юрий (поисковик Юрий Коваленко – ред.), сохранение культурного наследия у них на генном уровне.
Песня про “до основанья, а затем” точно не о них. Во всех смыслах.
Может, потому страна, проигравшая войну и потерявшая в ней так много, уже спустя пару десятилетий стала процветающей?
На воинском кладбище в Шпремберге украинские поисковики возложили цветы
«Как сообщить сыну?»
Украинские поисковики уже собирались домой, когда одному из них – Петру Найдюку неожиданно позвонили.
- Звонил человек очень почтенного возраста. Ему 82. Он тяжело болен. Его отец погиб в Германии, и он очень переживает, что умрёт и так не узнает точно, где лежит его отец. Просил фото...
Нужно ли говорить, что мы очень удивились такому совпадению? Звонивший не мог знать, что мы будем совсем рядом. Он вообще не знал об экспедиции. Это совпадение было руководством к действию.
Городок Шпремберг находится в ста с лишним километрах от места, где проходила наша экспедиция. Шпремберг-Торгауская операция (19-25 апреля 1945) — часть Берлинской операции и одна из последних операций советских войск. Именно благодаря ей части Первого Украинского фронта встретились на Эльбе с американскими союзниками. В Шпремберге до сих пор остались некоторые старые дома со следами попаданий снарядов и пуль.
А на воинском кладбище Шпремберга, разделённые несколькими метрами, лежат погибшие солдаты противоборствуюших когда-то армий.
На плитах с именами погибших мы искали Василия Григорьевича Красновидова, родившегося в Херсонской области и призванного на фронт из Кривого Рога, где до сих пор живёт его 82-летний сын.
Мы искали фамилию Красновидов и... не нашли. Нет её на плитах.
В своё время семья получила два уведомления о том, что Василий пропал без вести. После того как Кривой Рог освободили от оккупации, родня получила возможность подать заявление об его исчезновении.
Был 44-й год. Потому в документе и указано, что пропал Василий Красновидов в 44-м. Типичная история того времени. Часто в таком документе ещё добавлялись строки: “сведений нет с 1941-го... (или 42-го)”.
Спустя время имя Василия Григорьевича было найдено в архивах. В списках похороненных в Шпремберге в 1945 году. Но в списках погибших Красновидов не значится.
Судя по старым фото воинского захоронения, оно пережило реконструкцию несколько десятилетий тому назад. Есть у нас версия, что после неё и пропала фамилия Василия Григорьевича с мемориальных плит. Возможно, до того на них были нанесены имена всех погибших в этих краях, а не только похороненных. При реконструкции могли выясниться важные факты, как то - другое место захоронения или другое место гибели, и педантичные немцы решили быть точными. Что тоже правильно. Но была ли там фамилия Красновидов, вообще вопрос. Сын руководствовался только архивным списком захоронения.
Что бы ни произошло на самом деле - результат на сегодня неутешителен. Красновидов Василий Григорьевич на плитах воинского кладбища в Шпремберге не значится…
Виктория с болью говорит о том, что не всегда поисковики могут сразу узнать правду.
- Друзья, вы часто обращаетесь к нам с просьбами найти, выяснить, проверить, установить, объяснить, увековечить. Мы делаем, что можем. Но... Сегодня очень сложно исправить недочёты, недоработки и просто ошибки. Допущенные почти 80 лет тому назад. Кроме человеческого фактора, были и откровенно преступные решения некоторых званиеимущих обнародовать не точное число погибших, чтобы количество потерь не влияло на воинский дух.
Нам тяжело признать, что далеко не всё мы можем исправить. Но признать это мы вынуждены.
Вот только как это сообщить прикованному к постели сыну? Он просто хочет спокойно уйти...
“Не потому ль так часто и печально
Мы замолкаем, глядя в небеса?”
Т. КАМРАД
Метки: вторая мировая война, Зееловские высоты, Зееловско-Берлинская операция