Пока по Донбассу катаются российские танки, сложно делать вид, будто спорт и культура остаются вне политики
Мне очень не нравится, когда спорту придают дополнительные смыслы или функции: дескать, футбол — это больше чем спорт, это образ жизни, религия, мировоззрение. Как по мне, футбол тем и прекрасен, что является именно игрой. Игрой, заканчивающейся со свистком рефери, после чего заядлые соперники, готовые до этого втоптать друг друга в жесткий зеленый газон, жмут руки и обмениваются футболками.
Понимаю, звучит идеалистично, и многие со мной не согласятся. Стоит лишь вспомнить, что некоторые футбольные войны длятся десятилетиями, а футбол все равно неотделим от политики, экономики, истории и других насущных вещей, делающих нас такими, какие мы есть.
Все так, отвечу я на эти упреки, но куда важнее футбольных войн футбольные перемирия. Как, например, это произошло в Украине. Кажется, очевидные вещи: ты ходишь на трибуны, поддерживаешь своих, воюешь с чужими, но в какой‑то момент понимаешь, что игры закончились и с чужими на трибунах тебе, по большому счету, делить нечего, есть вещи поважнее фанатской атрибутики и трибунных кричалок.
К чему я веду? Уже понятно, что этот чемпионат Европы выйдет за рамки фейр-плей и обычного просмотра матчей за пивом и чипсами. Да и как может быть иначе, если в одном турнире участвуют страны, которые уже третий год воюют между собой?
Конечно, это тоже признак гибридности, когда одновременно идут и война, и футбол, и на первый взгляд они не связаны, как не связаны выступления украинских игроков в российских клубах с оккупацией Крыма. Все верно — официальной войны нет, и теоретически наша сборная может выйти в стыковых матчах на россиян. Но как пройдет этот матч? Что будет твориться на трибунах? Чем может все закончиться? Сложно даже представить. Тем более что чемпионат уже начался со смерти. Россияне, похоже, решили, что футбол в России больше чем футбол и реваншистский лозунг “Можем повторить” в принципе обязывает к такому поведению реципиента дословно везде — от круглых столов до футбольных трибун.
К тому же, согласитесь, мы все на этом чемпионате болеем не только за свою сборную, но и против российской. И дырявость английской команды принимаем как личную обиду, с надеждой говоря теперь об Уэльсе как о стратегическом партнере. Снова‑таки: удивительно, будь все иначе.
И можно лишь предполагать, что произойдет, если следующий чемпионат все же состоится в России.
И что будет, если мы каким‑то образом туда пробьемся. Поскольку футбол, возможно, и не больше чем футбол, но пока по Донбассу катаются российские танки, сложно делать вид, будто спорт и культура остаются вне политики, что не стоит их смешивать, и вообще — они должны объединять. Может, и должны, но для этого нужно называть вещи своими именами: войну войной, оккупацию оккупацией, а шовинизм шовинизмом.
Поэтому ничего хорошего от этого чемпионата ждать не приходится. Лишь скандалов, официальных заявлений, разочарований и злорадств. Ну и традиционно хочется рассчитывать на справедливое судейство и эффективность мер безопасности.
При этом стоит все же верить и в то, что футбол может быть совсем другим. В конце концов, как и мы все. Надеяться, что война закончится, границы восстановятся и футбол снова станет футболом, футболом и не больше. Хотя и не меньше. Поскольку многие вещи запоминаются на всю жизнь, и ни один олимпийский лозунг о том, что спорт — это мир, не поможет забыть боль, кровь и смерть. Память — вещь, конечно, сложная, но некоторые вещи запоминаются обязательно и навсегда. Как болезненные, так и светлые.
Я, например, время от времени вспоминаю Евро-2012, когда страна действительно наслаждалась футболом как праздником, когда футбол объединял, а на трибунах не убивали. Да и не только на трибунах. Ну а пока убивают — и на трибунах, и на чужих территориях, приходится болеть за справедливость. То есть за Уэльс.
Писатель, поэт
Метки: война, Донбасс, Евро-2016, Россия, футбол