В первой четверти 20-го века Екатеринослав круглогодично наполнялся странствующими цирковыми труппами.
Осенью 1910 года афиши извещали: «Цирковая труппа — семейство Жеймо - 6. Вольтаж, воздушные гимнасты, комические антре, музыкальные эксцентрики».
Надо полагать, наш город приглянулся цирковому семейству Жеймо. Ибо группа симпатичных польских артистов, людьми маленького роста, приезжала сюда неоднократно. Семейство Жеймо выступало на Качельной площади. Сегодня на этом месте располагается академический театр оперы и балета, а в те годы здесь был обустроен парк аттракционов с деревянными качелями для простых жителей Екатеринослава. Такие выступления, наверное, невозможно отнести к разряду гастролей. Ибо жили Жеймо в дорожных вагончиках, а чаще всего – в землянках. И хотя выступления польских «циркачей» пользовались у публики большой популярностью, зарабатывали они копейки. Однажды среди артистов не появилась любимица екатеринославской публики – малышка Янина. Оказалось: девочка заболела дифтеритом и едва не умерла от этой болезни. Любящий дедушка не отходил от внучки ни на шаг и вдувал ей в горло через трубочку бертолетову соль. Сердобольные горожанки приносили семейству Жеймо корзины с продуктами.
Когда же Янина поправилась, ее ввели в новый номер – верховая езда на лошади. Выполняя сложный трюк, маленькая Янина сорвалась с лошади и чудом осталась живой. К счастью, даже не травмировалась.
В 1923 году семейство Жеймо встретил уже новый Екатеринослав: бурлящий и активно строящийся. Качельная площадь по-прежнему существовала, но здесь каждый вечер проходили «политинформации», организованные для рабочих и крестьян. И афиша о выступлениях «цирковой трупы – семейства Жеймо» была кем-то беспощадно сорвана. Легенды гласят о том, что труппой руководила светловолосая девушка Янина, похожая из-за маленького роста на девочку-школьницу. Она являлась этаким дирижером трио, играющего на ксилофонах – старинных ударных музыкальных инструментах. Это трио, именуемое «музыкальными эксцентриками», лихо заводило прохожих своей игрой: на вокзале, на базарах, на улицах, в городских садах. Однажды дирижер местной «Оперы металлистов» Бронислав Долотинский остановился перед уличными ксилофонистками и с изумленным видом прослушал их выступления.
Три миниатюрные польки из семейства Жеймо виртуозно исполняли отрывок из симфонической поэмы великого французского композитора К. Сен-Санса «Пляска смерти», где имеется партия для ксилофона. Когда изысканный господин поинтересовался у инструменталисток: где же они выучили это произведение, то самая бойкая – Янина – ответила: выучили на слух. Дирижер тут же предложил уличным звездам войти в состав оркестра «Оперы металлистов».
Когда Янина и ее коллеги появились на репетиции оркестра «Оперы металлистов», то труппа приняла их за детей: уж слишком маленькими выглядели эти сестры-польки. Удивительным было также то, что они носили на головах тяжеленные ксилофоны. Для того, чтобы не уставали руки. Янина, воспринимавшая жизнь в более, чем реалистическом измерении, держалась как бы в тени от ее коллег-оркестрантов. В нее сразу же влюбились несколько скрипачей, духовики. Но она не спешила заводить романы: надо было зарабатывать деньги на проживание, и, как выяснилось, все деньги она отправляла почтовыми переводами в Ленинград, где жила ее родня. Так и протекала жизнь Янины Жеймо в Екатеринославе: утром – репетиции в оркестре «Оперы металлистов», днем – выступления на улицах, а вечером – спектакль. Когда Янина с сестрами не были задействованы как оркестрантки, они исполняли в музыкальных спектаклях цирковые номера. Чем привлекали зрителей.
Однажды Екатеринослав облетела грустная сенсация: в «Опере металлистов» ночью случился пожар. Янина и сестры бежали в театр впереди трамвая: они оставляли на ночь свои ксилофоны, как и другие оркестранты свои инструменты, в специально отведенной для этого комнате. Войдя в помещение Дворца культуры железнодорожников (а именно там в те годы располагался театр), просто онемели от ужаса: повсюду виднелись обуглившиеся остатки от мебели, реквизита, занавеса, кулис. Дым буквально разъедал глаза, но Янина рванулась к комнате с инструментами. Увы, все инструменты оказались непригодными для дальнейшей игры. Янина смотрела на послепожарный мусор, и в голове крутилась только одна мысль: как же они теперь заработают деньги на жизнь? А накануне они получили из Ленинграда телеграмму, извещавшую о смерти отца. Мама осталась одна.
Дирижер Бронислав Долотинский понимал, чем для сестер Жеймо являлись их ксилофоны. Сегодня невозможно выяснить: был ли дирижер человеком финансово обеспеченным, но он совершил благородный поступок по отношению к нищим «циркачкам». Пытаясь успокоить рыдающих Жеймо, Долотинский снял с пальца золотой мужской перстень с драгоценным камнем, золотые часы на цепочке и отдал их Янине. Он единственный пошел провожать сестер на ленинградский поезд. Приехав в Ленинград, Янина Жеймо поступила в актерскую студию при кинокомбинате «Фабрика эксцентрического киноактера» (ФЭКС), где училась под руководством режиссеров Григория Козинцева и Леонида Трауберга. Янина Жеймо стала известной киноактрисой, фильм «Подруги» принес ей славу. А в 1944 году она снялась в главной роли в фильме «Золушка». Судьба же дирижера Б.Долотинского оказалась трагической: в 30-е годы он был репрессирован как «враг народа».
Андрей ТУЛЯНЦЕВ, кандидат искусствоведения
