Четвер, 28 березня 2024 року

Новогоднее чудо, или Легенда о конюшем

Накануне Нового года многие люди, а отнюдь не только ребятня, ждут от Деда Мороза чудес. И порой в самом деле притягивают их. Автор одной из книг по психиатрии уверяет, что «История умалчивает о комплексе Деда Мороза, подобного широко известной в психиатрии наполеоновской мании, но, безусловно, он существует» (Саратов, 1974).

В моей памяти сохранилась история об одном персонаже, с которым на Новый год, по его убеждению, произошло это самое чудо.

В одноэтажном домике (слева) располагалась легендарная дворницкая, в которой работал истопником «вечный конюший» Архип

В одноэтажном домике (слева) располагалась легендарная дворницкая, в которой работал истопником «вечный конюший» Архип

Коннофобия

Двор наш был старым и состоял из двух- и одноэтажных домов. В одном из маленьких домиков, расположенных слева от входа, находилась дворницкая, рядом с которой по коридору размещались комнатушки, по семье в каждой. В эту дворницкую мы, детвора, зимой ходили греться, хотя иным жильцам густонаселенной коммуналки это не особо нравилось. Но истопника Архипа боялись, и потому терпели. В дворницкой стояла буржуйка (газ не был еще подведен), стол, железная кровать и пара стульев. Архип был здоровенным мужиком неопределенного возраста, которому бы лес валить, а не дрова колоть для небольшой печки. У него была густая борода (редкость в наше время) и белесого цвета, словно выцветшие глаза.

Никто про него ничего не знал – кто он, откуда, где жил в неотапливаемый сезон, а на все вопросы он отвечал уклончиво, со смешком. Иногда он куда-то надолго пропадал, потом вновь появлялся. Ходили слухи, что он долгое время провел в лагерях в Сибири, но когда и за что, было загадкой. А моя бабушка так вообще утверждала, будто помнит его еще в дни своей юности, но, конечно же, такого, как нам казалось, не могло быть.

Была и такая странность. Еще в 70-е годы по проспекту Пушкина не то чтобы часто, но и нередко двигались подводы, запряженные лошадьми. На них возили то металлолом, то какие-то вещи, то просто с шумом перемещались цыгане. И вот этих подвод Архип почему-то жутко боялся. Убегал в свою каморку, залезал под кровать и ждал, когда лошади проедут мимо. Почему он так боится лошадей, Архип не объяснял. Может, когда-то одна из них заехала ему по голове копытом? Или он работал с ними в лагерях, и они напоминали ему о времени, о котором хотелось напрочь забыть? Или просто они ему не нравились?

Впрочем, странность Архипа заключалась не только в коннофобии, а еще и в том, что каждый Новый год он ждал неких гостей. Этот факт сам по себе вовсе не был странен. Странным было то, что у Архипа никого не было. Никогда. И потому ждать ему вроде было некого, не мертвых же духов. Только вот – ждал, и точка.

И вот этот Архип любил рассказывать нам разные истории. Он подрабатывал слесарем в ЖЭКе и знал тайны городской канализации, как свои шесть пальцев, ибо от рождения был шестипалым. Все его истории сводились главным образом к тому, как в открытые люки падали люди и собаки, а он их вытаскивал. Кого – живьем, а кого, случалось, – и нет. Иногда он рассказывал о жутких тварях, живущих в подземных канализационных системах, встреча с которыми ни для кого не проходила гладко. Иногда кого-то из них удавалось поймать, и тогда Архип делал из твари чучело, которое дарил выжившему. Некоторые из своих произведений он показывал нам – какие-то немыслимого вида монстры размером с кошку, а порой и собаку. Но были ли они настоящие (то есть в самом деле созданные из живых существ), или же Архип мастерил их из подручных материалов, чтобы пугать нас, было неведомо.

Год Лошади

И вот однажды, где-то в конце 60-х мы в очередной раз зашли к нему в дворницкую погреться. А зимы в те времена стояли на Днепре лютые, без оттепелей, с огромными сугробами, на которых мы устраивали себе горки, и трескучим морозом. Уже настали каникулы, и мы с наслаждением отдали себя в мохнатые лапы снежной стихии.

Дрова в буржуйке горели крепко, с подвыванием, вызванным свирепой тягой, образующейся в змеившихся по периметру дворницкой и забирающихся на чердак вытяжных трубах. И вот кто-то из ребят (кажется, Славик, который позже погибнет в Афгане) вдруг спросил его в лоб:

- Наступает год Лошади – как же ты переживешь его, если так боишься коней?
- Не переживу, - неожиданно легко согласился Архип.
- Ты такой здоровый, - бросились утешать его девочки, - рано еще помирать.
- Я и не помру, - успокоил их истопник. – Я просто… превращусь, потому как время вышло.
- Почему? – пристали к нему мы.
- Сейчас расскажу, - пообещал он, наполнил стакан водой, выпил и рассказал.

Его рассказ я на следующий день записала дома в школьную тетрадку, а спустя много лет, убирая квартиру, нашла ее. И, перечитав, поняла, что впечатление от него не померкло, а судьба Архипа по-прежнему представляет для меня загадку, балансируя на грани возможного и невозможного.

История конюшего

«И поведал дед Архип такую историю, - значилось в тетрадке.
- Хотите верьте, хотите нет, - начал он, - только я с 1678 года лямку тяну. Теперь уж нечего скрывать - чтоб мне провалиться, окаянному. Уж не думал, что доведется. А начал с того, - он сделал паузу, набрал в легкие воздуха и, словно решившись, продолжил, - что еще у царя Петра конюшим служил. Есть «вечный жид, а я, выходит, – «вечный конюший».
- Да ладно, - недоверчиво протянул Славик и хохотнул.
- Ей-бо, - перекрестился Архип, - к чему мне врать? Вы дальше слушайте. Так вот, работа была нетяжкая, но ответственная. Чистить, чесать, мази заворотные втирать (их с днепровских берегов везли, от характерников), чтоб, не дай бог, не понесла скотина батюшку. Весело жили. А тут Новый год решил царь по-европейски завести. Чтоб всё, как у них: елки, хлопушки, деды Морозы, феерверки разные. Ну решил, ему разве кто против скажет. А в канун первого праздника напялил на себя маскарад, лицо дегтем вымазал – и к нам, с подарками, значит. Ну, мы-то царя вмиг признали, но виду не кажем. Он и говорит: загадывай, Архипка, чего хочешь. Я – Дед Мороз, все выполнить могу. А чего желать? Всё у меня есть. Я и брякни: «Хочу, дескать, до своих тринадцатиколенных потомков дотянуть, узреть их, так сказать, в натуральном виде». А он: «Вправду хочешь? Не врешь?» «Ей-бо», - я ему. Он и говорит: «Живи. Мне-то что?» Я тогда и значения этому не придал. Царь большой шутник был и до розыгрышей охоч. А поговаривать тогда меж слуг его стали, что он силу в коне своем дьявольском черпает, и упряжь у того коня заговоренная. Каждую субботу будто заходит царь на конюшню, надевает ту упряжь и конем по амбару сигает, а, наскакавшись, уходит, и вновь – жив-здоров. Так – не так, я, конечно, не знал. А только однажды взял и спрятал ту упряжь. Из чистого озорства. А бушевал батюшка добре, поскольку воровства не любил. Но – отбушевал. И случилось такое совпадение, что вскорости слег он, а, слегши, нежданно помер. И перед смертью своей скоропостижной только и успел что на табличке написать: «Отдать всё…» А кому? Что? Никто и не знал, опричь меня, потому как именно я горшки за ним выносил и табличку ту в руках держал, только вот слово непотребное решил стереть, дабы не смущать высокородных персон. А значилось там просто: «Отдать всё – коню».
Архип пожевал губами, точно жеребец сено.
- Вот, значит, с той поры и не помираю. Кем только не перебывал. Вначале интересно было, потом скучно, а теперь – страшно. 11 моих колен сменилось, а на 12-м – заминка вышла. Выродились все потомки, подчистую, так что ныне я один. Вот и не знаю. Каждый год жду – когда же Дед-Мороз ответа спрашивать явится. За того коня. Ибо, как говорил Иоанн, «И я взглянул, и вот, конь бледный, и на нем всадник…». Это по мою душу.
Дед Архип замолчал.
- Эк загнул, - Славик потрепал его по плечу рукой. Он еще хотел что-то сказать, но не придумал.
- Да я понимаю, - пришел ему на помощь Архип. – Сам не верю. Иной раз проснусь – и хоть убей. Но ведь – живу. Вот в чем петрушка. Я и сам уж не знаю, кто я. - Он повертел за ухом, что-то щелкнул и, выпутав из волос, положил на стол. – Забирайте, потом еще отрастет. Не впервой.
И, оставив на столе огромное старческое ухо, поднялся со стула. Возможно, это был очередной его муляж, но мы его не рассматривали.
- Пойду я. Негоже гостя не привечать, - произнес он напоследок и вышел в ночь.
Снег валил за окном, словно перед снежным потопом. Мы просидели в дворницкой до самой полуночи, забыв о том, что родители ждут нас к праздничному столу и обсуждая вопрос, какого гостя Архип пошел привечать: своего дружка, Деда Мороза, коня или самого Петра? Мы ждали, когда же он вернется, но так и не дождались. И лишь когда послышался бой курантов, разошлись по домам. На пустынной заметаемой снегом улице изредка слышались отдельные хлопки, петарды, смех. Кто-то отчаянно скрипел по сбитому снегу, но через плотную белую завесу было не разобрать, кто. И тут послышалось слабое конское ржанье – видимо, по проспекту проезжала очередная подвода (в полночь? в Новый год?). «Наверное, цыганский Дед Мороз везет подарки в табор», - подумала я, заходя в подъезд. А в глубине души ёкнуло: или это Архип?

***
Больше истопника мы не видели. Может, он замерз где-то на улице или угодил в руки пьяной компании. Всякое бывает в такую погоду. Да никто его особо и не искал – человек он был старый, поживший, а родственников, как известно, не имел. Но в голове вертелся вопрос: а что, если в самом деле сбылось пророчество, и он превратился?
И ответа на него по-прежнему нет».

Любовь РОМАНЧУК

ПОПУЛЯРНЕ

Архів новин
Март 2024
Пн Вт Ср Чт Пт Сб Вс
« Фев    
 123
45678910
11121314151617
18192021222324
25262728293031
Контакти

Столярова, 1, Дніпро, Україна, 49038

mail@dv-gazeta.info

© Останні новини Дніпра та України за сьогодні. Онлайн трансляції, фото та відео репортажі на сайті Днепр вечерний. Всі права захищені.